Я решила сократить количество времени в социальных сетях. Деактивировала фейсбук. Два дня чувствую ломку, когда чувствую в себе импульс туда зайти—мозг тянется к простым ненапрягающим удовольствиям типа тыриться. С жж сложжнее, но решение принято заходить только если что-то написать—и тогда уж можно десять минут почитать (оправдательно пишу этот пост).
Хуже всего с инстаграммом, через него я поддерживаю отношения с несколькими дорогими мне людьми, но он слишком незаметно засасывает. Ответ пока не найден.
Спрятанная от себя же за восемь замков квора—такое стыдное удовольствие, господи прости, но окно в жизнь (я утешаю себя писательским любопытством, но да).
В воскресенье вечером я строю планы: я буду писать минимум страницу в день одного и того же рассказа, я буду заниматься физкультурой как минимум пять часов в неделю, минимум двадцать минут в день. Я буду ходить десять тысяч шагов по солнцу, есть нормальную еду. Буду радостно делать работу на работе. Буду читать…
… В понедельник я пишу страницу, занимаюсь физкультурой сорок пять минут, прохожу семь тысяч шагов, работаю как ненормальная. Во вторник я успеваю позаниматься двадцать минут утром, пишу одну страницу, пять тысяч шагов, работаю больше двенадцати часов, обедаю не отходя от компьютера. В среду просыпаюсь с головной болью, какая физкультура, какая прогулка, но зато работа десять часов. И страница! В четверг: не вылезаю из постели, голова, страница, прогулка, две тысячи шагов ночью. В пятницу: какинг-голова, страница, работаю из постели безответственно, гуляю снова ночью (три тысячи шагов), страница. В субботу: страница, восемь тысяч шагов, первый бар метод после вторника; ужин у друзей—слишком шумно. В воскресенье снова—голова.
Унд: говорила я сегодня Ви, когда мы натаптывали мои десять тысяч шагов—то, что у меня голова болит четыре дня из семи, совершенно не значит, что у меня была отвратительная неделя: Я отрешенно писала страницу рассказа в день (перечитывать запрещается еще два дня—перечитывать раз в десять дней), и боже как я себя прощаю за эту страницу. Я влюбленно слушала «Гордость и предубеждение». Я читала, тоже влюбленно Рейчел Каск (Kudos). И Passionate Marriage. И в субботу я познакомилась с удивительной собакой Плюфом. И вчера мы смотрели фильм (про писателей) Naked Lunch.
В Naked Lunch, ближе к концу, умирающая машинка Клара Нова говорит на прощанье главному герою Биллу:
All agents defect. All protesters sell out. That's the sad truth, Bill. And a writer--a writer lives the sad truth like anyone else. The only difference is--he files a report on it.
Все агенты сдаются врагу. Все борцы за справедливость продаются. Это печальная правда, Билл. А писатель--писатель живет печальную правду как и все остальные. Единственная разница--писатель пишет об этом отчет.
Самые сильные эмоции этой недели я испытала, когда слушала сборник рассказов «Прикосновение волшебства». Вчера, когда я Ане рассказывала об этом сборнике, я объясняла ей про магический реализм—один из самых близких мне жанров. Что происходит, когда хороший рассказ читает хороший актер.
За каждый рассказ, который вошел в этот сборник, я благодарна судьбе, вселенной, авторам и актерам, но отдельного упоминания в этом сборнике я удостою:
Я не уверена, почему я сейчас пишу про этот фильм: он не произвел на меня особо сильного впечатления; я не могу порекомендовать его ни смотреть, ни не смотреть. Он скучноватый, но что-то в нем есть: точные комедийные моменты, неплохая актерская игра, ответ на вопрос есть ли секс после тридцати с плюсом лет «супружеской жизни», that type of stuff.
Мой диагноз этому фильму такой: что было бы хорошим рассказом растянули на плохой роман. Тем не менее, этот странный скучноватый, временами раздражающий надуманными проблемами главных героев, дал мне две творческие идеи + мы поддержали независимый кинотеатр.
Мне в фейсбуке попалась на глаза такая статья, и я не смогла оторваться. Не смогла, потому что комментарий, который привел меня на эту статью, был какой-то очень восторженный, а первые несколько предложений статьи были настолько cheesy (пошлыми, бул-шит), что мне очень захотелось узнать, чем здесь можно восторгнуться. (Статья, кстати, была выложена какой-то школой женственности, брр.)
История, написанная от лица мужчины, который всю свою жизнь разрывался между любовью-любовью и любовью-драмой, и довел себя к тридцати годам до рака. Уходя на химиотерапию, он грустно посмотрел на жену и детишек, к которым не хотел возвращаться. Один, совсем один. Но—как бывает, тяжелое испытание посылается нам чтобы меня переоценили и пересмотрели, и наш герой встретил ее, которую хотелось любить и без драмы. И вот здесь будет апофигеоз повествования, на котором меня замкнуло: настоящая любимая после проведенной вместе первой ночи постирала его трусы и носки. (ну и дальше там про то, как он прям счастлив-счастлив быть рядом с ней)
Каждый раз, когда с аккаунта одноклассников умершего годы назад человека, приходят уведомления, что этот человек "приглашает в группу "Разбитые сердца", то это сначала воспринимается как привет с того света, а потом приходит такое глухое раздражение на того, кто это делает. Столько раз отмечала эти уведомления как спам. На том аккаунте все еще лежат фотографии того умершего человека.
Извините-меня-пожалуйста. Но мне стало тут вдруг очень смешно от хода моей мысли. О сексуальных образах.
Дано: нужно написать какой-то текст, допустим, для блога, рассказывающий о писательском курсе. Курс называется "От сердечной боли до эрекции: как написать хорошую сексуальную сцену" (на английском боль в сердце лучше выглядит рядом с эрекцией;) прикольный, кстати, курс; ведет его такая интересная писательница, которая кроме того, что пишет книжки, еще и танцует стрип-данс (в газете ее называли a feminist stripper, но не об этом). А о том, что мне нужно найти картинку на эту тему (бесплатную, но не ворованную, что тоже усложняет дело:) Но главная сложность не в этом. А в том, какая это должна быть картинка...
А вот история про жизнь... У Ви на работе есть коллега, назовем ее Бренда, ей лет пятьдесят с небольшим. Год назад Бренда уехала из Лос Анжелеса в какой-то деревенский штат типа Айдахо. Для нее, которая прожила всю жизнь в больших метрополисах, переезд в деревню был нелегким.( Collapse )
